Вечер выдался морозный. Всем хотелось поскорее добраться до дома или укрыться от холода в кафе или ресторане, где ближе к Новому году собирается много народу – кто-то хочет завершить переговоры, кто-то давно не виделся, кто-то согласовывает планы на праздники.
— Помнишь, как мы повеселились на прошлый Новый год? – со смехом спросил своего визави мужчина лет тридцати пяти.
— Да, изрядно. Ну и объекты попались тогда… — поддержал его собеседник. — Весь год, когда случалось что-то неприятное и я поначалу огорчался, припоминал этот розыгрыш и становилось ясно – у меня все еще не так плохо… — и он заулыбался.
— На что играть будем в этот раз? Есть идеи?
— Пока нет. Но впереди еще две недели, найдем, — и они чокнулись кружками с пивом. — … Может, сыграем в Дедов Морозов?…
… — Вера, ты занята сегодня вечером? – в телефоне слышались всхлипывания.
— Нет. Маш, ты плачешь? У тебя опять что-то случилось?
— Случилось. Мне новогоднюю премию не дали. Всем дали, а мне – нет, — и Маша заплакала.
— Так, не реви, — приказала Вера. – Как всегда, в нашем кафе?
— Угу, — прошептала Маша и всхлипнула.
Через час подруги сидели в кафе, и она рассказывала, как на работе все радостно обсуждали, на что потратят внезапно свалившуюся премию, а Маше премию не выписали – оказалось, о ней просто забыли.
У нее задрожали губы, показались слезы; еще чуть-чуть, и она заплачет.
— Как так – забыли? – Вера поднесла было чашку с чаем к губам, но остановилась. – Ты сходила к начальству, выяснила?
— Сходила. Они сказали, что дадут в следующий раз. – Тут Маша разрыдалась.
Вера пересела к ней на диванчик и обняла:
— Что ж ты у меня такая невезучая…
Вместо ответа Маша заревела сильнее.
— Хорошая ты, да только безотказная: всем помогаешь, всех понимаешь, идешь навстречу; последнюю рубашку готова отдать, — Вера вздохнула. – Тебе на шею садятся и ноги свешивают, а ты тащишь. А как премию дать – так и не вспоминают. Вот она – их благодарность.
Маша ревела и не могла остановиться.
— Неужели я недостойна премии к Новому году? – слезы катились градом; Маша разве что не выла от обиды. – Когда же и мне повезет, ну сколько можно?
Вера поглаживала ее по спине, пытаясь успокоить.
— Не ценишь ты себя, вот они и пользуются, когда им что-то нужно. Сколько раз уже это бывало. А сколько раз ты отказывалась, когда тебе что-нибудь предлагали. Что ты говорила? Отдайте тому, кто больше в этом нуждается. Вот они и привыкли, что тебе ничего не нужно.
Маша продолжала плакать и только успевала менять носовые платочки. Вера погладила ее по голове:
— Надо о себе думать в первую очередь: кто о тебе позаботиться, если не ты?
Маша что-то пробормотала и уткнулась в шею подруги.
— Маша ты моя счастье-потеряша, ну все, тише, тише; ничего уже не поделаешь… Еще платочек дать?
— Не надо, — она прерывисто дышала, — мне уже легче, — и высморкалась, словно поставила точку в этой истории. – Когда-нибудь и у меня все наладится.
— Конечно! — поддержала ее Вера и подруги обнялись.
Потом Вера встрепенулась:
— Слушай, сегодня католическое Рождество. Давай возьмем шампанское и устроим себе праздник, чем не повод?
— Ты думаешь? – засомневалась Маша.
— А что тут думать? Зажжем свечи, включим тихую музыку, откроем окно и помечтаем…
— Зачем открывать окно – холодно же?
— Чтобы звездное небо видеть… Словно мы не в квартире, а где-то далеко-далеко в галактике…
— Ну ты и фантазерка… А вдруг будут облака?
— Брось, не может все время не везти, должна же быть у нас хоть какая-то радость.
— Наверное, со мной это невозможно, — обреченно прошептала Маша и вздохнула. – Может быть, я с каким-то дефектом, поэтому все хорошее достается другим? – и ее задрожал.
— Перестань! Ты – самая лучшая, уж я-то знаю. Тебе нужно стать самой главной для себя, не все же время о других заботиться. Вот сейчас мы этим и займемся.
Тут к ним обратился молодой мужчина, сидевший у них за спиной:
— Простите, я невольно все слышал. Позвольте мне сделать вам предложение.
Подруги обернулись и уставились на него.
— Сегодня рождественский вечер. Я здесь в командировке и хотел бы провести его в приятной компании. Позвольте мне присоединиться к вам?
Девушки в нерешительности переглянулись.
— Да уж, я – зареванная и расстроенная, да Вера – утешительница, ничего не скажешь – приятная компания, — возразила Маша.
— С меня шампанское и сладкое, с вас – приятное общение. Как, согласны?
— Только у меня квартира не очень, — выставила последний аргумент Маша, которая жила неподалеку.
— Ничего, я же жить там не собираюсь. Всего лишь один рождественский вечер… Кстати, меня зовут Виктор.
Они заглянули в соседний супермаркет, купили продукты; даже елочная ветка нашлась. Потом накрыли стол, зажгли красные свечи, нарядили ветку и открыли окно.
— Странно!… – воскликнула Маша. – Звездное небо… И ни облачка…
— Вот видишь, я тебе говорила: должно быть что-то хорошее для тебя! Учись принимать подарки от жизни!
И они устроились на диване, закутавшись в пледы.
— За что будем пить? – спросил Виктор, разливая шампанское по бокалам.
Девушки переглянулись и одновременно воскликнули:
— За мечту!
— За мечту так за мечту! – согласился он.
Они выпили по глотку, и Виктор поинтересовался:
— И какие у вас мечты?
— Предлагаю помечтать о самых невероятных, которые заведомо не сбудутся, — подначила Вера.
— И что же это за мечты? – Виктор сел удобнее и приготовился слушать.
— Например, найти золото тамплиеров… – оживилась Маша. – Или чашу Грааля…
— Соглашусь, это мечты можно отнести к несбыточным, — кивнул Виктор. – А еще?
— В следующем году выйти замуж за любимого человека и родить сына, — прошептала Вера, глядя в открытое окно.
Удивленная Маша уставилась на подругу:
— Вот это новость… Ты этого никогда не говорила…
— Потому и не говорила, что это невозможно: у меня нет даже кавалера, не то, что жениха, — с затаенной злостью сказала Вера и допила шампанское.
— Мда, три дублона на Поле Дураков мы уже посадили… — подытожила Маша.
— А еще? – полюбопытствовал Виктор.
Маша встрепала волосы и, делая руками широкие жесты, восторженно произнесла:
— Роскошный круиз, на роскошном лайнере и открытым счетом на покупки, чтобы ни в чем себе не отказывать…
— О! – только и смогла произнести Вера. От удивления у нее округлились глаза.
— А что, несбыточное, так несбыточное… — заявила Маша и хлопнула в ладоши, как если бы это был сигнал – «Сезам, откройся!». Потом подняла указательный палец: — Вот еще одно: встретить Новый год на северном полюсе. Представьте: прилететь на вертолете, поставить наряженную елочку, шампанское… Хотя нет: глинтвейн из термоса – снаружи мороз, а внутри тепло…
— Добавь северное сияние, белые льды до горизонта, пляски вокруг елочки и салют, — присоединилась к фантазиям Маши Вера.
— Вокруг ни души, только, может быть, белые медведи… покрутят когтем у виска… — засмеялась Маша. – Впечатлений будет – на всю жизнь!
Вера и Виктор тоже рассмеялись.
— Это был бы незабываемый Новый год… — согласился он.
— А о чем мечтаете вы? – повернулась к нему Вера.
Виктор едва заметно усмехнулся:
— Я не мечтаю. Я ставлю цели и достигаю их.
— А мы – женщины слабые, — заскромничала Маша. – Разве что доползти можем и то, бывает, за шаг до цели без сил сваливаемся; руку протягиваем и может оказаться – каких-нибудь пару сантиметров не достаем, — попыталась пошутить она.
Заполночь Виктор предложил подвезти Веру, и они ушли, договорившись встретиться втроем следующим вечером.
Спустя два дня Маша обнаружила в почтовом ящике красивый новогодний конверт без обратного адреса с надписью «Это тебе».
Ничего не понимая, она повертела его в руках, даже понюхала, и позвонила подруге. Вечером Вера влетела в ее квартиру и сходу велела:
— Показывай!
Маша дала ей конверт. Вера тоже повертела его, посмотрела на свет, пощупала, понюхала и высказала свое предположение:
— Похоже, внутри бумага. Давай откроем?
— Как — откроем? – опешила Маша. – Может быть, оно чужое, в мой почтовый ящик попало случайно.
— Тут же написано: «Это тебе». Значит, тебе.
— Не может быть, чтобы мне. — Уж в чем, в чем, а в этом она была уверена. — А вдруг адресат найдется, я ему верну – вот он обрадуется!
— Ты всегда от всего отказываешься! А вдруг это тебе подарок за то, что тебе всегда не везет?
Подруги сидели рядом, похожие на двух нахохлившихся воробышков, и как загипнотизированные смотрели на конверт.
— Есть предположение, от кого оно может быть? – попыталась прояснить ситуацию Вера.
— Ты же знаешь мою жизнь, ну от кого оно может быть? – И Маша безоговорочно заключила, произнеся по слогам: — Ни от кого.
В молчании они попили чай. Новые идеи не появились.
— Да… ситуация… Кто бы подсказал, что делать… — Маша даже оглянулась в поисках призрачного советчика. Потом предложила: — Давай подождем: может быть, кто-нибудь спрашивать будет о таком письме; вот тогда все и выяснится. От меня не убудет – мне и так терять нечего.
— Да уж, пора бы начать приобретать, — пробормотала Вера.
Наступил Новогодний вечер. Подруги накрыли праздничный стол, налили шампанское и начали свой ежегодный ритуал – проводы старого года: выписали на отдельные цветные листочки радостные события, приятные сюрпризы, хорошие воспоминания, успехи. Наклеили их, как гирлянды, и повесили на елку. Гирлянды получились яркие.
— Хороший год был, — отметила Вера, рассматривая свою гирлянду.
— Да, ничего, — согласилась Маша и они, чокнувшись, выпили шампанское.
— А что ты решила сделать с конвертом? – поинтересовалась Вера.
— Пока ничего – не до того было.
— Может, сегодня откроем – все-таки Новый год?
— Думаешь, случится чудо? – печально усмехнулась Маша. – Не хочу разочаровываться. Потом, после праздников.
— Как знаешь… — покачала головой Вера, не одобряя решение подруги.
… Как-то вечером она зашла к Маше. Поболтали, обменялись новостями и тут Вере попался на глаза знакомый конверт; он, по-прежнему, был запечатан.
Надпись «Это тебе» жгла Веру желанием его вскрыть. Слово «тебе», казалось, ритмично подрагивало и дразнило: открой меня, чего ты медлишь. Тайна, скрывавшаяся в конверте, будила предположения и соблазняла.
— Что с конвертом? – полюбопытствовала Вера.
— Ой, я даже забыла о нем…
— Может, сейчас откроешь?
— Знаешь, у меня интерес к нему пропал: жизнь меня никогда не баловала, а неприятности и так хороводом вьются. Хочешь, я отдам его тебе?
Предложение было неожиданным. Вера дотронулась до конверта, погладила его, потом решила уточнить.
— А не обидишься, если там будет что-то хорошее, но я тебе его уже не отдам?
Маша задумалась, потом вздохнула и махнула рукой:
— Бери, не пожалею. Если там будет приятный сюрприз, порадуюсь за тебя.
Вера бережно взяла конверт, прижала к груди:
— Как знаешь. Я от подарков не отказываюсь. Только открою дома. Ты не против?
Маша улыбнулась и кивнула.
Вера пришла домой, осторожно вытащила письмо из сумки и заговорщически прошептала:
— Полежи тут немного; привыкни, что ты теперь – мое, ладно?
Ей показалось, что слово «тебе» подмигнуло, полыхнув ярким светом. Ее сердце забилось быстрее.
— Так, спокойно, это свет рекламы, — убеждала она себя. – Ложись-ка ты спать, уже мерещится всякое.
Два дня пролетели в делах, наступила суббота.
Вера проснулась поздно и чувствовала себя отдохнувшей. Не спеша и с удовольствием приняла душ, и решила себя побаловать – выпить кофе в комнате, а не, как обычно, на кухне. Принесла завтрак, устроилась в кресле. И тут увидела конверт.
— Сегодня я тебе открою, — торжественно объявила она.
Надпись «Это тебе» загорелась в свете солнечного дня. Веру охватило приятное предчувствие.
Она вскрыла конверт: там оказалась путевка в круиз на две недели и открытый счет для покупок на корабле. У Веры перехватило дыхание.
— Не может быть!
В договоре было написано: позвонить в турбюро до 00:00 часов четырнадцатого января.
— Черт, сегодня тринадцатое! А вдруг там не работают? – Вера переполошилась и кинулась звонить.
Офис работал и любезно принял заказ.
— Ууфф, — вдохнула она. – Вот это да… Вот это сюрприз! – и затанцевала вокруг стола: — Ура! Я еду в круиз!
«Надо позвонить Маше», — подумала Вера и осеклась: она вспомнила – круиз был несбыточной мечтой подруги.
Настроение упало. «Что делать?… Сказать?… Так ведь расстроится… Скрывать – тоже не дело… Ладно, потом что-нибудь придумаю. А пока – надо отпраздновать».
Несколько дней спустя собралась с духом и пошла к Маше.
— Хорошо, что ты пришла! Раздевайся, я пока чай заварю, — обрадовалась она.
Вера медленно снимала пальто и сапоги, пытаясь оттянуть разговор.
— Ты чего там копаешься? – заметила Маша, высовываясь из кухни. – Проходи в комнату, я сейчас.
Вера проскользнула мимо кухни. Маша принесла чай и печенье:
— Сегодня у меня такой приятный день, даже захотелось свечи зажечь. Не возражаешь?
Вера кивнула: «Свечи – это хорошо: в полумраке не так тяжело будет говорить». Она вздохнула: ей хотелось сбежать или исчезнуть.
Маша уловила ее вздох и забеспокоилась:
— У тебя что-то случилось?
Вера теребила рукав джемпера, не решаясь сказать.
— Ну же, говори! – поторопила ее Маша.
— Не знаю, как и начать… Я еду в круиз, — она выдохнула, словно прыгнула со скалы.
— Как здорово! – обрадовалась Маша.
— Вместо тебя, — выдавила из себя Вера.
— В смысле?
— Помнишь тот конверт?
Маша кивнула, все еще улыбаясь.
— Я его открыла. Там была путевка в круиз и открытый счет на покупки. – Вера боялась посмотреть на подругу. — Все, как ты хотела.
Улыбка сползла с лица Маши. Она словно одеревенела. Потом встала и заходила по комнате, потирая лицо ладонью. Остановилась и закричала: «Аааа!…».
Вера не ожидала такой реакции и вжалась в кресло.
— Какая я дура! – выкрикивала Маша, потрясая руками. – Ну почему я такая дура! – повторяла она, метаясь по комнате. Пламя свечей двигалось вслед за ней.
Наконец, Маша без сил упала в кресло. Вера боялась пошевелиться.
В молчании прошло несколько минут. Было только слышно, как секундная стрелка отмеряла время, растянутое в вечность.
Маша устало поднялась и вышла на кухню. Раздались какие-то звуки. Она вернулась в комнату с бокалом вина и плюхнулась в кресло. Молча отпила глоток и сказала, не глядя на Веру.
— Прости, тебе не наливаю: это – последнее. Учусь заботится о себе. У тебя и так все есть. Даже то, что предназначалось мне, — ее губы скривились.
— Я позвонила и спросила, можно ли поменять путевку на другого человека, — извиняющимся тоном произнесла Вера, пытаясь оправдаться. — Они ответили, что нельзя.
Маша молча допила вино и сказала:
— Я хочу побыть одна.
— Да, я понимаю, — тихо ответила Вера и ушла.
… Четырнадцатого января раздался звонок в турбюро и мужской голос поинтересовался: заявил ли кто-нибудь права на заказанную им путевку. Ему подтвердили.
— Кто? – резко спросил он.
Ему назвали фамилию.
— Что, дружище, по лицу вижу – пари ты проиграл, — довольно потирая ладони, констатировал другой мужчина. – А я тебе говорил: есть люди, которые не умеют принимать подарки судьбы.
Виктор подошел к окну и уставился на вид, открывающийся с шестнадцатого этажа. Потом ответил:
— Жаль, девчонка-то хорошая… Да видать, не всем дано жар-птицу удержать…
© 2017. Риторова В. Все права защищены
